Я не загадывала чего-то особенного на свое совершеннолетие. Все получилось само собой. Решение пойти на этот шаг с ним далось легко, ну и сам он очаровывал, при этом снося разум. Почему-то внутри появилось стойкая уверенность в том, что мы с ним надолго. Хотя быть может я просто хотела в это верить, чтобы потом не разочароваться.

Я одела черное платье и босоножки на высоком каблуке, а волосы оставила распущенными. Ничего такого, но получилось красиво.

Мама с папой прибыли уже к обеду, а когда я им сказала, что тут и родители Алана, они лишь отмахнулись, что это не проблема. И вот я смотрю как они мило общаются. Матери подруги, отцы… не знаю, о чем-то серьезном видимо говорят.

— Ты заскучала? — услышала сбоку.

— Нет, тетя. Смотрю на них и сердце радуется, — улыбаюсь тем картинкам что вдруг всплывают в моей голове.

— Алан, хороший парень и ты будешь с ним счастлива, Дара.

— Спасибо и прости еще раз за его поведение.

— Брось, я уже и забыла, — она вдруг начинает присматриваться ко мне и улыбаться.

— Что? Ты так смотришь.

— Ты будто изменилась. Не понимаю, что именно не так.

— В каком смысле? Или ты про то, что мне восемнадцать и я вдруг повзрослела? — смеюсь и к нам сразу же присоединяется Алан.

— Кира, это всего лишь любовь, ничего такого.

— Это точно, — вторю ему и прижимаюсь плотнее кутаясь в его объятиях словно котенок.

Чувствуя, как он проникается все глубже в мое сознание. Словно мой мир создается заново, обретания очертания того единственного, кого принимает мое сердце.

К часам десяти я ощутила внутри словно жар. Как если бы снаружи ты оставался той же стандартной температуре, а изнутри горел.

Вот только сосредоточился этот сгусток огня в самых интересных местах. И да, я ощущала возбуждение, связанное именно с Аланом, который в этот момент находился с братом и своим другом о чем-то беседуя, а как только я ощутила весь спектр странных изменений он сразу повернулся и прошелся по моему телу глазами, сканируя.

Тонкое белье пропиталось жидкостью, стекающей так обильно, что мне пришлось отлучиться в туалет. Такого со мной еще ни разу не было.

— Дара? — постучал в дверь уборной Алан.

Его голос отдавался в самых эрогенных точках моего тела. Будто он к ним прикасался и массировал, чтобы я истекала все сильней возбуждением, потому что это было именно оно.

— Погоди, я сейчас, — даже дыхание становилось тяжелей и глубже.

— Пусти меня.

— Я не могу, Алан… Что-то происходит. Позови маму.

— Нет, — четко отрезал. — Дай мне войти. Я должен понять.

— Да что понять?

Но он не ответил и мне пришлось открыть.

Мужчина вошел быстро и закрыл за собой дверь. Мне казалось я сейчас похожа на дикого зверя. И хоть по-прежнему была в надлежащем виде, ощущала себя растрепанной.

— Алан, — чуть скуля позвала его, облокотившись на стену, так как стоять ровно уже просто не могла.

Он опустился передо мной на колени и втянул воздух прямо там, не поднимая платье, а я фактически согнулась пополам от его обжигающего дыхания.

— О черт, — выдал и сразу же встал. — Пошли.

Начал тащить за руку, а я его на себя. Притянула к своим губам и прикасаясь к его таким манящим испустила измученный стон.

— Нам нужно уехать отсюда, срочно. И чем скорее, тем лучше, — стискивает руками мою талию быстро проговаривая то, во что там не верит.

— Алан, хочу тебя, — целую и целую, блуждая руками по его торсу.

— Поверь я тебя понимаю, но Дара, — смотрит в глаза, — нам правда лучше уехать.

Кое-как отодрав меня от себя, мы выходим вместе и сбивчиво объяснив всем, что мне кажется плохо стало, поехали куда-то. А я думала лишь о том, чтобы мы приехали как можно скорее.

Глава 33

Еще с утра, когда увидел ее я понял, что она странно изменилась. И да, в ней пробуждалась магия, которая визуально ее меняла. Дара преображалась и мне как истинному волку было хорошо это заметно. Но к вечеру все полетело к чертям.

Через весь зал я слышал ее запах усиливающийся с каждой секундой. И любой дурак. Маленькое уточнение — волчий дурак, поймет, что это течка.

Вот только понять, как такое возможно в ее случае я нихрена не мог. Совершенно не понимал. Мне пора к мозгоправу. Потому что прошлые устои и убеждения рушились, глядя на нее. Все происходило естественно, но очень удивляло.

Я бы не сказал, что это была сильная фаза у нее. Возможно, большого пика не будет, так как она не в полной мере волчица, однако ее «Я тебя хочу» и меня выводили жестко из колеи.

Мне нужно удовлетворить свою пару без главного орудия. Да и самому сдержаться. Как, блядь я это сделаю?

Родные с обеих сторон чисто по ее взгляду, которым она окатила всех, стоило нам выйти из туалета поняли, что к чему. А еще ехидно улыбались.

Сгрузил любимую ношу на заднее сидение от греха подальше и рванул в одно единственное место, где она может лезть на стены и орать по разным причинам, будь то оргазм или недооргазм.

Мой небольшой домик в лесу. Сам построил. Еще есть недоделанные моменты, но в основном он просто отлично нам подойдет.

— Алан, куда мы едем? В мотель? Скорее прошу, — добивает тонким выдохом.

Расстегиваю штаны, потому что становится не на шутку больно. А нам еще потомство с ней не раз создавать. Лучше не рисковать. Еще и запах ее, который сконцентрировался в этом пространстве, хоть кондиционер включай, но я же мазохист.

Смотрю в зеркало заднего вида и быстро отворачиваюсь.

Дара приспустила лямки платья и соски сжимает.

«Сильнее», — не удерживаюсь и прошу мысленно. Пусть играет с сознанием.

— Что ты сказал? Сильнее? — глубоко дыша переспрашивает.

— Я молчал. Сядь ровно. Если нас остановит патруль, они заберут тебя в участок за неподобающее поведение.

— Нам нельзя за решетку, — хнычет, грая с грудью, уже полностью ее сжав, — но только если с тобой. У меня так мокро между ног. Даже бедра… Алан, я сейчас умру.

— Это я умру, если ты продолжишь.

— Нет, — сдвигается вперед и обнимает, скользя пальчиками под мою рубашку.

— Дара, — уже сам начинаю стонать от муки и… — Нет, туда не лезь.

Перехватываю ее руку, которой она пыталась забраться в мои трусы.

— Почему? Я же ни разу не видела это…

— Это, — смотрю как она тушуется краснея, но ненадолго.

— Ты понял, о чем я, — целует в шею, лизнув кожу.

— Ты боишься назвать член — членом?

— А… Я не боюсь, просто это слово оно… Ну не знаю.

— Его можно назвать — пенис, но мне больше нравится первый вариант.

— Эм… Ну да, так звучит лучше, наверное, — снова принимается обсасывать мою мочку уха.

Как же приятно, черт. А ехать еще минут тридцать.

— Как?

— Ну, как ты сказал. Не отвлекай, — расстегивает пуговицы одну за другой.

— Как же мне нравятся твои татуировки, — обводит языком ту, что на затылке.

— Сейчас приедем, сделаешь так же со всеми, что есть на мне.

— Хочу тоже такие. Но может не так много.

— Парочку отметин мы, итак, оставим на твоем теле, — ухмыляюсь самому себе, думая о брачных метках.

Аж зачесалась шея в предвкушении.

— Ты весь такой загадочный, знаешь? — водит носом от плеча по шее к уху и назад, задумчиво и медленно. — И плевать почему твои глаза меняют цвет.

Удивлен тому, что она только сейчас об этом говорит.

— И что ты говоришь в моей голове постоянно, — напрягаю мышцы, но она тут же успокаивающе гладит руками. — Не стоит. Я давно поняла, что ты не такой. Слишком странным казалось то, что я испытывала в твоем присутствии. Когда злишься и тут бах, легкость наступает. Когда тоска, внезапно сменяется счастьем, потому что тебя просто увидела. А еще, ты слишком сильный и, кажется, читаешь мысли.

«Охренеть!»

— Я не глупая и читала известные на весь мир художественные книги о подобном. И твои вопросы во время фильма. Но если честно, я сейчас в таком состоянии, что у меня будто зуд изнутри. Зуд по тебе. Такое возможно?